Елена Глинская и боярское правление

После смерти Василия III на престол вступил его сын Иван Васильевич, будущий Иван Грозный.

Василий III благословляет сына своего Ивана IV перед своей кончиной.

Великому князю в год смерти отца было всего три года, поэтому государством управляла его мать Елена Глинская. И в годы правления Елены, и после ее смерти в 1538 году (есть предположение, что она была отравлена) не прекращалась борьба за власть между боярскими группировками Бельских, Шуйских, Глинских.

Елена Глинская. Реконструкция по черепу, С. Никитин, 1999.

Последней в череде русско-литовских конфликтов конца XV – первой половины XVI вв. стала война 1534 – 1537 годов. Её начал Сигизмунд I, надеявшийся на внутренние смуты в Москве после смерти Василия III, когда государство возглавила его вдова Елена Глинская.

Сигизмунд I

Соперничество придворных группировок усугублялось стремлением части высшей московской знати вернуть себе бывшие уделы и привилегии. Не располагая реальной вооруженной силой, недовольная аристократия не могла выступить открыто. Поэтому она рассчитывала на поддержку других государств, прежде всего Литвы. Об этом свидетельствует бегство туда князей Ивана Ляцкого и Семена Бельского. Последний стал убеждать Сигизмунда напасть на Москву, желая с помощью литовского оружия отвоевать у российского государства свои родовые вотчины. Приезд знатных беглецов укрепил веру Сигизмунда в поддержку со стороны части московской знати.

Летом 1534 года литовские войска под командованием гетмана Радзивилла перешли российскую границу и вместе с крымскими отрядами совершили рейд по брянским и черниговским областям. Они не сумели захватить крупные города и в то же время не встретили на пути какие-либо значительные московские войска. Из-за угрозы нападения крымского хана главные российские силы стояли в то время под Серпуховом. Но в сентябре - октябре московская сторона сумела нанести контрудар. Русские полки под командованием Никиты Оболенского и Бориса Горбатого вторглись в литовские области и совершили рейд почти до Вильны.

В следующем году литовцам удалось овладеть Гомелем и взять штурмом Стародуб. В свою очередь, русские воздвигли на пограничных литовских землях крепости Себеж и Заволочье. Расчеты Сигизмунда на бессилие московского правительства и на внутренние неурядицы не оправдались. Борьба приобретала затяжной характер, а к ней литовский князь не был готов. Сигизмунд стал склоняться к мирным переговорам, начало которых ускорил разгром 20-тысячной литовской армии под стенами крепости Себеж 27 февраля 1536 года.

В честь этой победы Елена Глинская велела заложить в Себеже церковь Живоначальной Троицы. Но несмотря на этот успех, московская сторона, озабоченная угрозой нападения со стороны Казани и Крыма – осколков бывшей Орды, не могла перейти к активным наступательным действиям.

Когда в конце 1536 года казанский хан Сафа-Гирей двинулся на Муром и Нижний Новгород, князь Андрей против него не выступил, а когда Елена велела ему ехать в Москву, чтобы дать за это ответ, то, сказавшись больным, в Москву не поехал. Но после того, как к нему прибыл князь Борис Щепин-Оболенский и потребовал выступления старицких полков с воеводами к Коломне, Андрей приказ Елены выполнил и оказался из-за этого сильно ослабленным. Он понял, что допустил ошибку, однако замысла о мятеже не оставил и решил привлечь на свою сторону Новгород Великий, предлагая себя новгородцам в князья. Однако Андрей просчитался: новгородцы крепко держались Москвы, и даже более того: как раз в этот момент новгородские полки должны были выступать на московскую службу.

Андрей Старицкий, поняв, что ход событий движется против него, забрал жену и детей и выехал в Торжок. Он еще надеялся на то, что его обещания «жалования» Новгороду сыграют свою роль, однако пока «прелестные грамоты» старицкого князя шли в Новгород, в Москву прилетели сообщения о его измене. Овчина тотчас же пошел к Старице, чтобы «поймать» переметчика, а князь Никита Оболенский быстро пошел к Новгороду, чтобы воспрепятствовать мятежнику засесть за его стенами. Да и сами новгородцы не только не поддержали князя Андрея, но и вышли с войсками ему навстречу на помощь московской рати.

Не оказали содействия Андрею и его собственные воеводы, стоявшие у Коломны, а те, кто отправился с ним в поход, убегали из его войска один за другим. Осталась, по словам летописца, лишь малая кучка его сторонников, которые «упилися безумьем своим яко пьяни».

Старицкий князь проиграл. Овчина Телепнев-Оболенский, выведший навстречу мятежному князю московские войска, «поцеловал крест», что «вулос не упадет» с головы Андрея Ивановича, если он добровольно приедет в Москву. Удельный князь поверил. В Москве Елена Глинская разыграла удивление: как мог боярин Иван Овчина дать такое обещание сам, «с великим князем не обослався», для виду даже наложила на него опалу.

Андрея Старицкого бросили в темницу, где он и умер «страдальческою смертью» через полгода точно так же, как и Глинский, «под шляпою железной». А более тридцати новгородцев, примкнувших к мятежу, были повешены вдоль дороги из Москвы в Новгород. Но и Елена Васильевна, погубившая своего дядю и двух братьев покойного мужа, прожила после этого меньше года.

Иван Федорович Овчина Телепнев-Оболенский

После смерти Елены Глинской установилось так называемое боярское правление, когда, при малолетнем и беспомощном Иване IV, оставшемся без покровителей, за власть боролись боярские кланы. Причиной данному феномену было то, что процесс централизации, начатый Иваном III и Василием III, не завершился. Бояре и удельные князья, помня о периоде феодальной раздробленности, были могучей силой, часто оппозиционной центральной власти. После захвата власти бояре приступили к раздаче земель своим сторонникам, стали расхищать казну, безжалостно расправлялись со своими политическими оппонентами. Центральная власть ослабла, в уездах и волостях усилился произвол никем не контролируемых бояр-кормленщиков. Свидетелем всему этому был 8-летний великий князь, который потерял отца и мать.

Недовольство сложившимся положением вещей высказывало духовенство, связывая надежды на укрепление государственной власти с Иваном IV.

Так в 13 лет он принял свое первое взрослое жестокое решение, приказав убить князя Андрея Шуйского. Тогда впервые в образе юного князя промелькнули страшные черты будущего грозного царя. При этом мы отметим, что Иван рос одарённым ребёнком, рано пристрастился к чтению, был хорошим оратором. Будущий царь был обладателем крупнейшей библиотеки во всей Европе, хорошо играл в шахматы, а также занимался сочинением церковной музыки.

К положительному наследию боярского правления следует отнести губную реформу.

Начало реформы было положено еще в 1530-е годы, во время царствования Елены Глинской. Наместники и волостели (лица, возглавлявшие волости и уезды и осуществлявшие административные, финансовые и судебные функции), назначаемые для управления великим князем, не справлялись с борьбой против разбоев и грабежей, а зачастую просто подкупались «лихими людьми». С другой стороны, население местностей, особенно подверженных нападениям разбойников, само старалось организовать противодействие, объединяясь в некие «отряды самообороны».

Для придания «законности» этим отрядам самообороны в волости и уезды посылались Губные грамоты, согласно которым дворяне были обязаны избрать из своей среды губного старосту, а крестьяне (если в местности отсутствовали представители дворянства) — избрать губного целовальника, в ведение которых и переходила борьба с разбойниками, суд над ними и все сопутствующие мероприятия.

Окончательно губные органы самоуправления (губные избы) оформились во время правления Избранной Рады при Иване Грозном к 1555 – 1556 годам.

Но в целом итоги боярского правления негативны. Оно привело не только к обострению социальных противоречий, но и к ослаблению международных позиций России. Враждебную России позицию заняло Казанское ханство, до тех пор подконтрольное Москве. Замерли отношения с европейскими странами. По оценке историка В. О. Ключевского, десятилетие боярского правления «прошло не только бесплодно для политического положения боярства, но и уронило его политический авторитет в глазах русского общества».